ОПРЕДЕЛЕНИЕ ВАМПИРИЧЕСКОГО СОСТОЯНИЯ

Насколько легко поддается определению ликантропия, настолько вампиризм, благодаря многочисленным обличьям, которые он прини­мает, дает возможность весьма разнообразных толкований. Сам термин «вампир» подчас упот­ребляется в абсолютно противоположных смыс­лах: Мишле, к примеру, называет отвратитель­ным вампиром Жиля де Ре, но тем же опреде­лением награждали и сержанта Бертрана, кото­рый был некрофилом, то есть полной противо­положностью вампира. Для Адольфа Гитлера, для Никиты Хрущева, для Фиделя Кастро вам­пирами были плутократы, банкиры с Уолл-стрит и колониалисты. Американская «вамп», выса­сывающая из человека соки и деньги, продол­жает традиции гуль и ламий, но присваивать наименование вампира самолету или калори­феру повышенной прочности кажется некото­рым преувеличением. Литтре, который в этом вопросе опирается на фольклор, рассматрива­ет вампира как «существо, по народному пове­рью, выходящее из могилы, чтобы высасывать кровь у живых». Это определение, верное с традиционной и эзотерической точек зрения, все же остается неполным, поскольку не соответствует уни­версальности, на которую претендует вампиризм.

Субъект, живой или мертвый, который, пользу­ясь излучением или при помощи взаимопроник­новения, высасывает жизнь другого живого суще­ства «присваивая ее либо с целью чисто эгоис­тической, либо с целью альтруистической, чтобы отдать ее другим», также является самым насто­ящим вампиром. Именно это утверждает Шарль Ланселен (Lancelin), разделяя вампирические состояния на две категории. К первой — бессоз­нательный вампиризм — он относит развитие зародыша и питание материнским молоком; сюда же входит втягивание больными, стариками и умирающими на более или менее длительное время оказавшихся в пределах досягаемости жизненных сил. Сознательный вампиризм, со­ставляющий вторую категорию, есть лишь осоз­нанное осуществление предыдущей, К этому способу прибегал еще в библейские времена царь Давид, который, стараясь вновь обрести природное тепло, укладывался среди нагих де­вушек. Отношения этого правителя с Сунамитянкой, которая оказывала ему эту услугу и кото­рую он не лишил невинности, широко известны:

«Когда царь Давид состарился, вошел в пре­клонные лета, то покрывали его одеждами, но не мог он софеться. И сказали ему слуги его: пусть поищут для господина нашего, царя, молодую де­вицу, чтоб она предстояла царю, и ходила за ним, и лежала с ним, — и будет тепло господину наше­му, царю. И искали красивой девицы во всех пре­делах Израильских, и нашли Ависагу Сунамитянку, и привели ее к царю. Девица была очень красива, и ходила она за царем, и прислуживала ему; но царь не познал ее» (3 кн. Царств, I, 1—4)¹.

Подобные отношения подсказали некоторым авторам, в частности Арно де Вильнёву, метод извлечения жизненного флюида, «эликсира жиз­ни». Забавный рецепт его получения дает в сво­ем «Hermippus redividus» (том II) Кохаузен (Cohausen), который, как мы сильно подозрева­ем, знался с колдунами:

«Пусть приготовят маленькую, наглухо зак­рытую комнату и поставят в ней пять малень­ких односпальных кроватей. Пусть уложат в эти пять постелей пять юных девственниц не моложе тринадцати лет и крепкого сложения. Пусть весной, в начале мая месяца, в стене этой комнаты проделают дыру, в которую про­сунут горлышко реторты, стеклянное тело коей будет находиться снаружи, на свежем воздухе. Легко понять, что, когда маленькая комнатка наполнится дыханием и испарениями юных дев, пары станут постоянно через горлышко реторты проходить внутрь сосуда и там, под воздействием окружающего реторту прохлад­ного воздуха, они сконденсируются в очень чистую воду, то есть в настойку самых восхи­тительных свойств, которую с полным правом можно назвать настоящим Elixir vitae...» (с пе­ревода Станисласа Гуайты. «Ключ к черной магии» («Clef de la Magie noire»), прим.2).

Представляет ли этот любопытный метод большую опасность для здоровья, чем укусы или многократное взятие крови? Идея омоложе­ния через кровь, несомненно, так же стара, как мифология. В древнем мире слова «sangius», «vita» и «anima» были синонимами; кроме того, Овидий обессмертил своим рассказом лечение, примененное Медеей к отцу Ясона:

...Медея свой меч обнажила,

Вскрыла им грудь старика и, прежней вы­литься крови

Дав, составом его наполняет. Лишь Эсон

напился,

Раной и ртом то зелье впитав, седину

свою сбросил;

Волосы и борода вмиг сделались черными

снова,

Выгнана вновь худоба, исчезают бледность

и хилость,

И надуваются вновь от крови прибавлен­ной жилы,

Члены опять расцвели. Удивляется Эсон

и прежний —

Сорокалетье назад — свои возраст мла­дой вспоминает».

(«Метаморфозы», VII, перевод С. В. Шервинского)

Папу Иннокентия VIII и короля Людовика XI подозревали в том, что они прибегали к подобно­му лечению и принимали ванны из крови, желая омолодиться. Это обвинение перестает казаться абсурдным, если сопоставить его с данными со­временной науки: «... У человека, — пишет Явроски (Jawroski), — инъекции чужой крови, вводи­мой в небольших количествах, но неоднократно, при определенных условиях, при правильном под­боре субъектов, могли бы привести к своего рода частичной дезиндивидуализации среды и, как следствие, к обновлению организма».

Способ, которым поддерживала свою красоту венгерская графиня Батори, приносившая ради этого в жертву сотни девушек в своем замке, не выходит за пределы того же круга понятий, и, кажется, его можно принять на веру. По словам доктора Т.Паскаля, у этой кровавой графини нашлась соперница в лице старой дамы-вам-пирши, умершей (?) в конце XIX века. Вот что он пишет в «Семи принципах человека» («Les sept principes de I'homme»):

«Доктор Фортен из Парижа приводит случай с дамой весьма преклонного возраста, которая жила в 1868 году на улице Рошешуар. Никто не знал, сколько ей лет, и говорили, что она была вампиром. У нее служили молодые девушки, которых она называла «компаньонками», они по­ступали к ней на службу совершенно здоровы­ми, потом начинали чахнуть на глазах и доволь­но быстро умирали. Она по мере надобности заменяла их другими, откупаясь от родственни­ков этих девушек подарками или деньгами. Все это встревожило соседей. Последняя из служив­ших ей девушек была дочерью кучера. Когда этот последний увидел, что и она, как все ее предшественницы, начала чахнуть, то, припом­нив все слухи, ходившие насчет старой дамы загадочного возраста, обратился в полицейский участок. Позвали врачей. Они решили, что детей или молодых особ с этой дамой оставлять опас­но. Девушку забрали от нее, отцу выплатили некоторую сумму в возмещение ущерба, а ста­рая вампирша вскоре после того умерла».

Эта чрезвычайно странная история очень близка к историям о зомби — лишенных души живых мертвецах, которых гаитянские колдуны заставляют выйти из могил, чтобы они выпол­няли за своих хозяев тяжелую и неприятную работу. Каким образом островным некроман­там удается привести в движение эти ничего не сознающие автоматы? Призывают ли они для этого Барона Самди, который в культе воду занимает почти то же место, какое отво­дится Сатане в христианской религии? Прибе­гают ли к внушениям и гипнозу? Удается ли им одновременно приостановить процесс трупно­го окоченения и процесс разложения тела? Вливают ли они своим будущим рабам, приве­дя их в каталептическое или летаргическое состояние,.некий яд? Пока это никому не изве­стно; но если зомби и не является вампиром в собственном смысле слова, тем не менее его «изготовление» преследуется по закону².

Призывание мертвых и использование трупов в неблаговидных целях непосредственно не отно­сятся к вампиризму. Так же, как и околдовывание усопших, которое практикуется не только на Гаи­ти, но и — кто бы мог в такое поверить? — на родине Пьера Корнеля. Следующий относитель­но свежий и совершенно неоспоримый пример взят из руанской газеты «Эклер» («Молния») от 6 июля 1903 года: «Только что в Руане произошло странное происшествие, которое напоминает нам о средневековых ведьмах: была околдована мер­твая женщина. 2 декабря прошлого года на Руанском кладбище была похоронена госпожа X., умер­шая в возрасте 34 лет. Первоначально над моги­лой был поставлен лишь крест. 20 мая муж усоп­шей пришел произвести обмеры для установле­ния впоследствии небольшого памятника. Его по­разил исходивший от земли неприятный запах. Поворошив землю палочкой, он вскоре извлек на поверхность совершенно разложившееся сердце. Сильно этим взволнованный, он позвал кладби­щенского сторожа; и волнение его возросло еще больше, когда он заметил, что в сердце воткнуты гвозди и более сотни булавок: это был совершен­но классический метод колдовства.

Сердце было помещено в надежное место с целью проведения исследования. По городу поползли слухи об этой зловещей находке; за­метка о ней появилась и в местной газете».

По правде говоря, вампиризм повсюду присут­ствует в природе. Дарвин, Ломброзо, ботаничес­кие трактаты рассказывают нам о том, как неко­торые растения, в том числе росянка, приклеива­ют насекомых к своим липким выделениям, а другие, сводя свои убийственные ворсинки, слов­но захлопывают ловушку. Различные животные: крысы, кошки, зайцы и кролики, — со своей сто­роны, занимаются каннибализмом, который по­рой сопровождается отцеубийством или детоу­бийством. Иные животные являются самыми на­стоящими вампирами: так, Desmodus refus и Diphylla ecaudata, большие летучие мыши, широ­ко распространенные в Центральной Америке, высасывают кровь людей и животных и вполне способны, пользуясь своими острыми, словно бритва, резцами, уничтожить целое стадо. Эти универсальные примеры самой неумолимой бес­чувственности и величайшей безнравственности, если воспользоваться выражением Ренана, воз­будили человеческое воображение. Люди выду­мали волшебные жестокие и ненасытные орхи­деи, чьему пьянящему аромату невозможно про­тивиться. Обычных рукокрылых они превратили в драконов тридцати футов в длину и заставили их упиваться слоновьей кровью. Они открыли суще­ствование кошек-вампиров, гиен — пожирательниц человеческих душ, духов Зар (Zar) с губи­тельным дыханием. Наконец, — и это самое ужас­ное? — они превратили себе подобных в вампи­ров; в гиперфизические создания,